— Здесь должно быть всё про Охотников. По крайней мере, то, что успел собрать Гавриленко.

— Откуда ты знаешь? — хмуро спросил полковник и кивнул на её спутницу. — Она сказала?

— Да, — согласилась его дочь.

— И ты ей веришь? — обратилась к ней Маша, нежно поглаживая живот.

— Конечно, нет, — покачала головой Алёна, чем вызвала кривую усмешку на лице Марго. — А чего ты ожидала? — девушка обратилась к ней. — После всего того, что ты сотворила, веры нет никакой. Но! — подняла палец. — Маргарита помогла мне сбежать из участка...

— Зачем вообще туда попёрлась? — недовольно пробормотал полковник.

— Хотела помочь! — с вызовом ответила та. — Может, ты, наконец-то поймёшь, что я уже не ребёнок, и способна самостоятельно решать, что и как и делать.

— Да неужели? — вспыхнул он, но не увидев поддержки от своих, несколько поник. — Допустим.

— Толя, — обратился к нему Семёныч. — Девочка и правда повзрослела. Перестань её так опекать, от этого только хуже.

— Если б ты рассказал мне с самого начала, что здесь у вас творится, то я, может, рванула сразу в клуб, — выпалила Алёна, чувствуя себя более уверенно.

— Но ты помчалась в логово врага, прекрасно об этом зная, — сухо произнесла Маша. — По-твоему, именно так ведут себя взрослые и рассудительные люди?

— Ну, я... — только что уверенная в себе девушка вмиг растерялась. Посмотрела на отца. — Пап, я просто хочу вам помочь. Влад ведь опять во что-то вляпался?

— Опять? — усмехнулся полковник, не сводя с Маргариты подозрительного взгляда, а ведь она уже навострила ушки. — Да он из этого чего-то никогда и не выбирался. Вот как начал... — перевёл взгляд на дочь, и в его глазах появилась родительская любовь, — как только спас тебя, тогда всё и началось. И я ему безмерно благодарен, поэтому сижу сейчас здесь, а не умчался в столицу за подмогой.

— Вряд ли бы тебя так просто отпустили, — хмыкнул Семёныч. — Если б не те краса... кхм, пигалицы, — покосился на свою спутницу, которая смерила его суровым взором, — то вам бы не дали выбраться из участка просто так.

— Тоже верно.

— Но почему никто ничего не делает?! — чуть ли не воскликнула Алёна, раскинув по сторонам руки. — Это же незаконно! За такое...

— И кто пойдёт против них? — наконец-то подала голос Милославская, обведя группу людей нахальным взглядом. — У Охотников всё схвачено.

— И ты вместе с ними? — Ржевский поднялся и скрестил руки.

— А что мне делать? Меня вынудили работать на них, — выдохнула девушка. — Но я устала. Никто не смог зайти так далеко, как Ростов. Именно поэтому я здесь, и, — кивнула на ноутбук, — не с пустыми руками.

— Вот как? — хмыкнул полковник и подошёл к нему. — Допустим.

— Толя, я бы не советовал его открывать, — к нему подскочил Семёныч. — Давай-ка лучше я разберусь. Мало ли что там запрятано.

— Тоже верно, — Ржевский отступил и повернулся к рыжей гостье. — Вы ведь могли...

Он осёкся, так как Милославской нигде не было видно.

— Вот же сука...

Глава 7

Белое ничто вновь поглотило меня и выплюнуло в свою бесконечность. Я рухнул на спину в подпространстве, о котором говорила моя Тень, скривился от боли и застонал.

— Что такое, человек? Неужто так больно? — рядом послышался насмешливый голос.

— Отвали, — выдохнул я, открывая глаза. Да, именно та белая комната, через которую я попал в мир Теней. — Как с вами вообще можно вести дела, если вы только и думаете, как кого-то убить.

— Но ты до сих пор жив, — хмыкнул дымчатый дух, паря в нескольких метрах в стороне. — И это радует.

— Ага, — недовольно пробормотал я, поднимаясь. — А вот о Тени моего прадеда того же сказать нельзя.

— Ты уверен, что он погиб? — собеседник пролетел вокруг меня.

— Мне-то откуда знать? — я пожал плечами и тут же встрепенулся. — А тот главенствующий сюда не доберётся?

— Нет, — Тень покачала головой. — Это твоё место. Здесь только я и ты, боле никого не будет.

— Ладно, — ответил я, но на всякий случай осмотрелся. — И что у нас в итоге? Мы так и не поняли, кто предал Никиту и за что именно его убили. Отмазки правительства за теракт, конечно же, липа. Это я уже выяснил через Абсолют. Кто-то говорит, что император боялся власти Ростова, но тоже выглядит криво. Никита и не покушался на трон, наоборот, старался держаться от этого как можно дальше.

— Мой брат упомянул кого-то близкого, — напомнила Тень. — Может, он имел в виду отца?

— О нём я вообще ничего не знаю, — я почесал подбородок и начал ходить из стороны в сторону, размышляя. — Но говорили ещё о том, что тот, кого считали отцом, был предателем, но первым. Выходит, Никиту предали дважды?

— Или впервые предали в другом мире.

— То есть он тоже не из этого мира, — я прикрыл глаза. — Бред какой-то.

— Почему же? Всё может быть.

— Может. Но два попаданца в одной семье — это уже перебор.

— А что, если кто-то, кого любил Никита, узнал об этом?

— И захотел всё выяснить? Добраться до знаний прадеда? Как вариант. Но его Тень сказала, что Никита любил предателя, желал сделать для него мир более чистым. Обычно так говорят о детях.

— Твой дед, который сгорел.

— А его тело так и не нашли, — хмыкнул я. — Ты можешь узнать, была ли у него Тень?

— Нет, — летающий дух покачал головой. — Это были слишком давно.

— Но ты же чувствуешь братьев в телах отца и дяди. Знал о Тени прадеда. Почему не выяснишь, где ещё одна?

— Всё не так просто, человек. Я пробудился, когда ты переселился в это тело,